Настя Томская, Митя Звенков и их мастерская “Дом в коробке”

Творческий талант Насти и математическое образование Мити рождают удивительные произведения -миниатюрные домики с настоящей посудой, мебелью, элементами декора и полным соблюдением масштаба!  Всю мебель в домиках можно двигать и переставлять, не боясь нанести ей урон.  В них можно и нужно играть, причем взрослые заигрываются не меньше детей!  Настя — настоящий добротный мебельщик-минималист. К слову сказать, у наших героев четырехмесячная дочь, но вдохновения и времени хватает и на семью и на любимое дело!  Поверьте, у нас сегодня было самое сказочное утро —  в доме, наполненном любовью и уютом… И мы хотим поделиться с вами этим теплом.

СМ: Откуда вообще взялись эти домики, из какого сна и сказки? Чья была идея? Давно проект существует?

Настя: Мастерской “Дом в коробке” три года. Я начала заниматься кукольными миниатюрами шесть лет назад, а потом присоединился Митя, когда мы поженились. В результате получилось разделение труда: я отвечаю за общую идею и всякие мелочи вроде мебели, а Митя – за саму коробку и технически сложные моменты, вроде оловянных отливок, электричества, пайки. Кроме того, благодаря Мите я научилась считать масштаб, а не вдохновенно варганить “примерно – от руки – на глаз”.

СМ: Как вы познакомились и сыграли ли домики в этом свою роль?

Митя: Первый Настин дом я увидел в ЖЖ: он был сделан еще до нашего знакомства. Эти фотографии произвели на меня такое сильное впечатление, что появилась мысль познакомиться с автором поближе. Так что определенную роль, конечно, домики сыграли.

 СМ: Как вы построили ваш первый дом?

Настя: Однажды мне очень захотелось в Крым. Но за окном яростно выл февраль, работы было много, а денег – мало. Короче говоря, черноморский полуостров грозил мне в лучшем случае поздней весной. Тогда, чтобы хоть на шажок приблизиться к своей мечте, я решила сделать дом, в котором бы сама хотела жить. Так появился «Лавандовый дом в Крыму», кривой-косой, с мебелью из картона, а не из дерева, но зато первый. Какое-то время я делала коллекционных кукол, один раз даже выставляла несколько работ на MosFair, крупнейшей российской выставке, но куклы перестали меня радовать: с ними сложно играть, они скорее статуи, чем игрушки. И тогда появились домики, в которых можно переставлять мебель, открывать и закрывать шкафы, окна, зажигать свет.

 СМ: А каким был первый общий дом? В какие игрушки вы сами играли в детстве?

Митя: Это был дом на заказ, двухэтажная “Мансарда парижской модистки”, в микроскопическом масштабе 1:18.

Настя: Мне было года три, когда я решила устроить домик: гнездышко для птички в патроне торшера. Тот полученный мною разряд, наверное, многое объясняет. А еще у меня был картонный конструктор «Домик Маши и Даши». Отчетливо помню, как в третьем классе, с омерзением смотрела на доску с математическими примерами, ведь там, на воле, ждала меня мама и домиковая кухня, которую надо было собирать из картона. Еще помню пластмассовый набор, в который с наслаждением играли все советские дети: «Веселая семейка» с человечками и мебелью. А потом, уже будучи в совсем уж сознательном возрасте – лет в четырнадцать – строила для своей квази-Барби домик, повторяя интерьер, описанный в булгаковской «Белой гвардии»: там был стол, кремовые шторы и большая печь из картона с рисунками и надписями.

СМ: Здорово! А расскажите, какое у вас образование? Профессия? Где научились так рукодельничать?

Митя: Я – математик, программист. Настя – журналист, театральный критик. Учимся строить домики “методом тыка”, сами придумываем технологии, читаем много книг по дизайну и архитектуре мебели. Наверное, лет через пять-семь миниатюристов-домикостроителей будет больше, но пока в России (и в Москве в частности) это направление кукольного дела не очень развито. Европа и Новый Свет куда более благосклонны к таким вроде бы “бесполезным” вещам, поскольку эти игрушки – плоть и кровь их истории, ведь все дети там выросли на кукольных домиках.

 СМ: А откуда берете материалы? Из-за границы выписываете? 

Митя: Практически все есть в Москве – разные сорта древесины, специальные клеи, инструменты. Но вот керамику и стекло мы сами не делаем, сотрудничаем с тайскими и китайскими фирмочками. Азиаты вообще удивительные миниатюристы, очень тщательные и романтичные. Из Тайланда мы везли собственноручно собранные крошечные ракушки, песок, высушенную траву, веточки пальмы с очень интересной фактурой. Это все для будущего тайского бунгало – проект уже есть, но руки пока не доходят. А из Хорватии мы притащили несколько кусков бальсового дерева – набросились на него в строительном магазине как безумные, хотя впоследствии выяснилось, что его совсем нетрудно достать в Москве.

СМ: Как родственники и друзья к вашему делу относятся?

Настя: Родственники и друзья, безусловно, наши самые преданные поклонники, без их поддержки и одобрения было бы трудно найти на это силы. Митины родители – архитекторы, к ним всегда можно обратиться с дурацкими вопросами вроде: «А как построить лестницу, чтоб она не упала?». А моя мама – мне передался ее рукодельный талант! – вяжет для наших домов миниатюрные салфетки, пледы, подушки, шали. Это непросто, ведь нужно не только соблюсти масштаб, но и пластичность, иначе плед будет стоять колом, а не ниспадать складками.

СМ: Расскажите ещё о домиках. Для кого они? Для детей или взрослых или коллекционеров?

Настя: Вообще-то миниатюра 1:12 это, конечно, классический предмет коллекционирования. Но вот у наших друзей двое детей: сыну четыре, а дочке два, так они с удовольствием играли в домиках, клали яйца в духовку, качали люльку, перестилали белье. Но следить надо, конечно, ведь детали мелкие!.. Кроме того, мы стараемся делать крепкую мебель, чтобы она не разваливалась от прикосновения детских пальчиков, а они могут много что сломать, как известно!..

СМ:  А сколько времени уходит на домик с полной мебелировкой?

Митя: Зависит от размера домика, конечно. Если это румбокс (room-box, комната-коробка), то обычно на все про все уходит месяца полтора. Но если это большой проект – трехэтажный настоящий дом с крышей и чердаком, то месяцев пять. Правда, с появлением ребенка времени на домики стало меньше.

 СМ: Как же вы успеваете это все с грудным младенцем? В чем волшебство?

Настя: А мы и не успеваем, что вы! Просто очень хочется. Укладываем ребенка спать – и два-три ночных часа у нас есть. Кстати, ребенок даже помогает, потому что способствует самодисциплине: уже не могу позволить себе тратить время попусту и ждать музу: к тому моменту, как подхожу к столу, идея очередного диванчика или шкафчика ясна во всех подробностях. Наверное, когда Алиса начнет ходить – станет посложнее, потому что придется прятать все это мелкое барахло куда-то повыше.

СМ: Вы обычно сами все придумываете или на заказ по описанию тоже возможно?

Митя: Конечно, возможно! Это же наша фирменная фишка! Бывает, что клиент дает идею, а мы ее развиваем и согласовываем с ним. А иногда присылают кипу фотографий и просят “повторить в миниатюре”.

 СМ: А вы со своими творениями участвовали в каких-нибудь фестивалях и выставках?

Настя: В прошлом году мы впервые вышли “в люди”, четыре дня отработав на осеннем Международном кукольном салоне. Было здорово: мы не только “отбили” аренду стенда и остались в прибыли, но и получили главное – реакцию зрителя. Дети стремглав кидались к домикам и практически не дыша переставляли чашки и стульчики, причем не только девочки, но и мальчики. А еще пришел огромный брутальный бородатый дядька в косухе, долго смотрел на “Староарбатский дом”, потом сказал: “Я в такой комнате вырос!” и… заплакал.

 CM: Какой был самый роскошный домик в вашей практике?

Митя: Не скажу, что роскошный, но самый амбициозный наш проект – копия трехэтажного дома, сделанная максимально приближенной к существующей. Заказчик – один из организаторов Венецианской Биеннале – прислал нам поэтажный план и много фотографий. Мы очень этой работой гордимся, кроме того, это первый наш дом, уехавший за пределы страны. А на прошлый новый год мы делали вертеп, который сочинила и поставила режиссер Рузанна Мовсесян, а сыграла писатель Наринэ Абгарян. Огромный проект, много кукол, даже осел на колесиках (на нем святое семейство сбегало в Египет) – это было рискованное предприятие, в результате последних кукол Настя доделывала, когда к нам ехала «скорая», чтобы отвезти ее в роддом.

СМ: Есть у вас какие-то кумиры и идеалы в области домикостроения?

Настя: Вообще на просторах интернета можно найти довольно много красивых работ, интересных идей. Есть чему поучиться. В основном это иностранные художники, но есть и соотечественники…  К примеру, есть такая российская художница, Елена Пинталь. Она архитектор по образованию, шьет очень живых медведей, зайцев и строит для них дома: это не миниатюры в классическом смысле, это ни на что не похожие, очень теплые и уютные норки. Именно они стали в свое время для меня катализатором – захотелось построить что-то похожее. А во Франции живет художница Кристин-Леа Фрисони – от ее миниатюр у меня кружится голова: все в стиле прованс, интерьеры наполнены светом, состарены, будто здесь жили несколько поколений французских гномов.

СМ: Ребята, а какие планы на будущее, мечты?

Настя: Было бы здорово издать книжку про построение дома 1:12, чтобы популяризовать кукольные дома в России. Мечтаем научиться делать венские стулья и мебель в стиле рококо. А еще мечтаем поехать на крупнейший европейский фестиваль в Англию, он называется “City of London Dolls House Festival”. Там выставляются потрясающие мастера, нам до такого уровня еще расти и расти.

https://www.house-in-box.ru

Интервью и фото — Яна Савина.