Сплетни 19-ого века: Художники о Пасхе

Из воспоминаний Константина Коровина:
«Весна. Радостно сияет солнце. Московские крыши очистились от снега. По желобам бежит вода на мокрую мостовую. Синие тени ложатся от домов. Греет весеннее солнце. Весело освещаются вывески, синие, голубые. Горят на солнце зеленные и красные крыши, блистают золотые маковки церквей на прозрачном небе. Москва к весне изменилась, освежилась, повеселела. Грачи кричат над высокими деревьями садов. В Охотном ряду толкотня, рынок завален разной снедью: куры, гуси, поросята, ветчина, рыба, икра, бочки грибов. Пахнет рогожей, рыбой, хлебом, смазанными сапогами. Разносчики с мочеными грушами, квасом, извозчики едят с лотков грешники, посыпая солью. Гимназисты в шинелях со светлыми пуговицами, за спиной ранцы, идут из гимназий.
Скоро Пасха.
Таинственно и грустно…»

Из воспоминаний художника Сергея Виноградова:
«Пасха в Москве!…
Суббота — последний день Страстной. Все ожило, последние приготовления, носятся москвички по магазинам, закупают к празднику последние покупки, все громче стали, спешат, суета. Москва живет до закрытия магазинов перед вечером. И когда замрет жизнь, все стихнет, как будто и нет двух миллионов-то людей, часто в эту затихшую темную ночь послышаться какие-то шорохи, потрескивания, отдаленные глухие гулы, точно вздохи — это вскрывается Москва-река! И тогда в этой слитности, одновременности великой радости людской и воскрешающейся природы — такая полнота, такая слава Творцу!…
Часов в 11 ночи отовсюду течет людской поток в Кремль. Наполняется Кремль. Напряженное ожидание. В толпе, в Кремле часто слышна иностранная речь, оказывается, много приезжало иностранцев в Москву на Пасхальную ночь. Мы стоим у парапета перед соборами, ждем, все тихо и темно. Часто все глядят на свои часы…
И, наконец, ровно в двенадцать высоко-высоко взвивается ракета, с треском лопается в выси, рассыпается огненным дождем и тотчас же изумительный, бархатный с Ивана Великого удар его огромного колокола. Только и ждали этого. Нестеров восклицает восторженно: «О, ведь это Бетховен!» Сейчас вся Москва загудела звонами. со всех сорока-сороков. заглась иллюминация в Кремле и всюду стало светлее, и из Успенского собора выходит Крестный ход. Вся толпа со свечами, стало еще светлее. Несется песнь синодального хора: «Христос Воскресе».
Светлая, волнительная радость! Тут начинается христосование, а потом и после заутрени разговляются. Ну, а уж разговенье, каково оно, понятно само собой — ведь московское!
…С утра до вечерен всю Святую неделю звонит Москва златоглавая веселым звоном. А весна-то, весна тоже звенит, ликует, ну, что за пора, что за чудо! Да разве раскажеь! И слов-то нет у меня…И в душе весенние звоны, до сих пор чувствую их я.
Звонят у Николая Мокрого, у Покрова в Голиках, у Троицы на Листах, у Николы на Капельках, у Николы в Толмачах, у Николы на Курьих Ножках, у Николы в Пыжах, у Успения на Могильцах, у Николы на Плотниках, у Николы на Болвановке, у Воскресения в Кадашах, у Николаы на Дербеновке, у Спаса на Бору.
И везде, везде, со всех сорока-сороков веселый звон.
И чудесный художник, милый Апполинарий Васнецов звонит в своем приходе у Харитона-огородника».

С праздником Вас, дорогие друзья!