Особое мнение: Александр Уточкин о поисках утраченного

Удивительным декабрьским вечером, полный тягостных, пронизывающих мыслей, я шагал по Москве. Медленный, но твердый шаг. Я ловил каждый вздох, каждую деталь, каждый взгляд, каждый удар сердца, пытаясь найти силы и вдохновение для дальнейшего пути. Сумасшедший и эклектичный Цветной – слегка пришибленная Неглинная – стремительная и наглая Петровка – вальяжный Столешников – скучающий Камергерский – невозможная Тверская. Сделав над собой усилие, оказался на Красной площади с ее вселенским брендированным карнавалом, запечатленным на краденый айфон беспечным таджиком. Я не был здесь, наверное, со времен университетской юности, старательно обходя переулками это вечное Лобное место с запредельной энергетикой, которую не перешибить ни чемоданами, ни саркофагами, ни всеми логотипами Боско, Мегафона и Сбербанка вместе взятыми. Далее через жестокую и пугающую Манежку на пьяную, разбитную Никитскую, затем на пустынную, но очень теплую и родную Малую Бронную…и вот я растворился в Патриарших переулках, где повстречался и выпил дешевого коньяку с красивыми и трогательными друзьями.

В тот вечер я нашел свою Москву – ту, которую я потерял давным-давно, скрываясь в опустевшей фешенебельной квартире, душных офисах, прокуренных дискотеках и ресторанах. Ту, которую я любил, но ленился и боялся отдаться без остатка. Она не умерла и не истлела, несмотря на все апокалиптические прогнозы аналитиков и экспертов. Она стала старше, мудрее, грустнее, сосредоточеннее, тоньше, как давно разменявшая тридцатник прекрасная женщина, и оттого казалась мне неотразимо сексуальной. На протяжении всего моего экзистенциального трипа я препарировал всего одну мысль. В последнее время для меня чрезвычайно ясно москвичи разделились на две категории. С одной стороны, некрасивые и равнодушные люди, кичащиеся своими сомнительными ценностями и достижениями, измеряющими всех и вся денежным эквивалентом и фальшивыми стандартами, относящиеся с презрением ко всему тому, чего не понимают и что не вписывается в распиаренные медийные рамки.

С другой, те, кто, несмотря на весь адский прессинг, необходимость жить и выживать в страшных и усугубляющихся условиях дикой экономики без правил и чести, сохранил искренность, эмоции, чувства, достоинство, душевные силы, способность горячо любить, дружить, верить и жертвовать собой ради других. На этих последних возродилась моя вера и любовь к Москве; они не дадут ей пропасть, они спасут ее и сделают великой и прекрасной. К своей глубочайшей тоске и презрению, я не был среди них, как ни чертовски стыдно это признавать. Но я верю, что смогу стать одним из героев или хотя бы попытаться.

С Новым Годом!

А.У.