Москвичи о Москве: Лера, студентка

Москвичи о Москве: Лера, студентка, 19 лет



Я родилась и живу на окраине Москвы, но свято верю в поговорку про настоящую мать – так вот, хоть и родил меня район Люблино, но воспитал (и продолжает воспитывать и кормить) Центральный Округ. Для меня центр, особенно Мещанский, Тверской и Арбатский районы – уютная квартира, а в ней – несколько комнат, которых мне достаточно, чтобы чувствовать себя счастливой.

Первая комната – это «Артефак» на Большой Дмитровке. Это мой первый (и пока лучший) бар, первая концертная площадка в маленьком тесном Винном зале, и до сих пор единственное место, которое я могу полноправно назвать своим. Здесь даже вечером в пятницу можно найти свободное место и не чувствовать себя килькой в банке, в отличие от многих других заведений. В «Артефаке» одинаково хорошо и шумным вечером, и будничным утром – разница лишь в громкости вашего голоса при общении с друзьями. Тем, кто там никогда не был, скажу, что посетить этот знаковый для многих москвичей подвал стоит хотя бы ради коктейля «Жесткий FAQ в летнюю ночь» (каждый, кто слышит это название впервые, плотоядно улыбается). Ну и ради подглядывающих за вами любопытных глаз в уборной, само собой.

Вторая комната (по-видимому, мой рабочий кабинет) – Институт журналистики и литературного творчества в Калашном переулке, где я учусь уже четыре года. У нас прекрасные соседи – ГИТИС, легендарное здание Моссельпрома со слоганами Маяковского на стене, десятки приятных кафе и несколько посольств. Когда мне скучно на парах, я рассматриваю лепнину и ангелов на здании посольства Нидерландов и изучаю балконы старых арбатских дворов. Я с сочувствием смотрю на студентов, выходящих из гигантских уродливых серых зданий университетов: мне кажется, в ИЖЛТ стоит поступить ради одной лишь возможности каждый день посещать этот маленький аккуратный особняк.

Третье место – театр «Практика». В последнее время я почти туда не хожу, и причина тому – ребрендинг театра. Еще в прошлом году театр лишили моего любимого красно-черно-белого сочетания, перекрасив все в голубой цвет и разрисовав бывший загадочным тоннель безвкусным, на мой взгляд, граффити. Но несмотря на это, «Практику» я все равно люблю – за двор, в котором пила шампанское, за буфет с самыми вкусными пирогами и, естественно, за спектакли, которые приучили меня к «новой драме».

Также в моей «квартире» несколько комнат с антиквариатом. Антикварные магазины – моя страсть, я хожу в них, как в музеи, и каждый раз нахожу что-то новое. Один из любимых магазинов – в вышеупомянутом Калашном: там можно найти и каски полицейских начала двадцатого века, и посуду из девятнадцатого, и бесчисленное количество старинных украшений, и все по более чем разумным ценам. Отдельное внимание стоит уделить книжному отделу – встречаются уникальные экземпляры вроде первых литературных журналов и изданий восемнадцатого века. Есть даже личные открытки. Как-то мне попалась фотография мальчика в военной форме и надпись: «Дорогие тетя и сестрица! Посылаю вам мою личность, которая пусть вам существует моей памятью». Каждая вещь – история, часть чьей-то жизни, это не может не привлекать.

Когда-то я безумно любила набережные. Сейчас мне комфортнее в узких переулках, маленьких дворах и аллеях Бульварного кольца. Но к воде меня тянет довольно часто, и я жалею, что в Москве нет красивых каналов. Просто ходить вдоль Москвы-реки меня уже не вдохновляет, но вообще этим заниматься стоит, особенно каким-нибудь осенним вечером, когда нужно поразмышлять и погрустить.

Я всем сердцем люблю Москву, но скажу страшное: она мне надоела. Я каждый день в течение нескольких лет хожу по московским маршрутам – личным, туристическим, «тайным» и популярным, и лишь сейчас, когда я уже не вижу ничего нового, я могу судить об этом городе более-менее объективно. Я не вижу в Москве ни целостности, ни особой красоты. Если бы все дома были как «Пушкинъ», я бы жила в идеальном городе. Но Москву строит не Андрей Деллос, и изысканности мне не ждать. Все больше ловлю себя на том, что хожу по Москве не ради каких-то мест, а ради того, чтобы выгулять новое платье или туфли. Туфлям, кстати, на брусчатке Тверского бульвара приходится ой как нелегко, но тому же «Пушкину» я эту брусчатку легко прощаю.

Периодически я чувствую необходимость уехать – и радостно уезжаю, не оглядываясь и не рыдая в поезде, как в детстве. Нам с Москвой нужен перерыв в отношениях – как влюбленной паре, которая подустала друг от друга. Зато потом, вернувшись, я спущусь в любимый бар, потом пройдусь по Петровскому бульвару и пойму, что ни с одним другим городом у меня никогда не будет столько общего.

Leave a comment

Предыдущая запись

Следующая запись