Москвичи о Москве: Юрий, мастер художественной татуировки, 37 лет

Москвичи о Москве: Юрий, мастер художественной татуировки, 37 лет



В Москве я родился и прожил всю свою жизнь. Застал, скажем так, череду её изменений на каждом витке десятелетий. Помню город совсем другим: без пестрящей рекламы, сумасшедших пробок, бурлящего океана людей – я был тогда совсем мальчишкой. На моих глазах Москва росла, насыщалась новыми веяниями, энергией и превратилась в прожорливый современный организм. В моём восприятии настоящая Москва – это исторический центр, окраины же создают впечатление неуклюжих пристроек. Хотя, определённое очарование есть и в них.

Москва настолько срослась с моим самосознанием и ритмом жизни, что выделить конкретные полюбившиеся места невероятно сложно. Я, скорее, воспринимаю её как единое целое. Однако детство и юность я провёл в районе Красных Ворот. Трепетно люблю те края: Малый и Большой Козловский переулки, прилегающие дворы и закоулки, часть Садового в сторону Курского вокзала (где, к слову, раньше был кинотеатр «Звезда» – там я частенько прогуливал школьные уроки). С незапамятных времён один из метро-выходов станции Красные Ворота называют «ракушкой», и когда-то вблизи неё была совершенно замечательная, в лучших советских традициях, блинная. Вроде бы простой кафетерий, но с незабываемой домашней атмосферой. Я находил любой повод, чтобы забежать туда полакомиться блинами с вареньем. К сожалению, блинная, как и многие подобные заведения, не пережила суровый период 90-х и исчезла в небытие. Однако бывают и исключения: на Сухаревской площади, бывшей Колхозной, привет из прошлого отзывается эхом: старая-добрая чебуречная. Несколько лет назад я случайно наткнулся на неё и был поражён первозданному антуражу – всё те же стоячие столики с крючками для сумок внизу,умывальник с полотенцем, поварихи в халатах, и даже три ложки к порции чебуреков: две, чтобы держать, и одна – для вытекаемого из-под теста горячего мясного бульона…

Излюбленным местом встречи с приятелями был для меня небольшой сквер с памятником Лермонтову (это сквер на Лермонтовской площади. Кстати памятник поэту и есть тот самый «мужик в пиджаке» из к\ф «Джентельмены удачи» — прим.ред.). Время от времени я приходил туда один, чтобы уединиться и порисовать. Я вообще любил черпать вдохновение у города: с блокнотом для зарисовок под мышкой бродил по переулкам, делал наброски с замысловатых зданий, церквей.. Особенно завораживал меня сталинский ампир. Мало что из тех набросков сохранилось, но воспоминания живут по сей день.

Сейчас так повелось, что я тем или иным образом бываю связан непосредственно с той территорией, где работаю. Долгое время я держал в руке «счастливую звезду»: работал в студии на Земляном Валу. И пускай жил я уже совсем в другой части Москвы, но на работу ездил с ностальгическим удовольсвием, как будто снова домой возвращался. Иногда удавалось сорваться на какой-либо заманчивый концерт в недавно закрывшемся, но расположенном тогда по соседству клубе «Икра»… Затем последовал Столешников переулок и его окрестности. Иногда в обеденное время к нам из любопытства заглядывали серьёзные мужчины в строгих чёрных костюмах, придирчиво листали флэши и эскизы, а затем возвращались на свои посты, сторожить люксовые бутики… Именно после вечернего закрытия бутиков Столешка засыпала, подсвечиваясь витринами, и тогда ночная жизнь попадала во власть Pro Bar’a и клуба «Гоголь», где и я, и, пожалуй, весь коллектив студии стали завсегдатаями. Ну а каждая уличная фото-выставка являла собой очередной приятный сюрприз. Спустя пару лет уже другая студия повлекла меня за собой на Менделеевскую. Не слишком вразумительные места, на мой взгляд, однако расположенный поблизости немецкий ресторан Brauhaus «G&M» неустанно радовал шикарными бизнес-ланчами, аутентичной атмосферой и добротным меню для значимых послерабочих встреч. После того, как мы переехали и осели на Октябрьской, я всей душой полюбил обновлённый Парк им. Горького, где бывал раньше нечасто. А близость ЦДХ как нельзя кстати – теперь «всё для художника» не нужно специально искать.

Как ни странно, я искренне люблю Московское метро: его архитектурные решения тех лет, которые по сей день хранят дух времени и передают советское стремление людей к монолитному светлому будущему. Новые станции не столь едины в оригинальности… Хотя, «Славянский бульвар» и «Трубная» весьма удались. Я редко попадаю в метро в час пик, и мне обычно везёт на незначительные скопления пассажиров, но самое удовольствие – ездить по утрам в воскресенье, вот где раздолье. Москва затягивает своей сумасшедшей энергетикой: она может как питать, так и высасывать все силы, это зависит от твоего собственного настроя. Если же не затрагивать политику и социальные аспекты, столица довольно быстро разивается и меняется к лучшему: я хорошо помню, какой она была двадцать лет назад.

Но обратный эффект оказывает чрезмерная многолюдность и суета. Чаще всего, суета бестолковая. Я вовсе не рассматриваю тривиальное противостояние  «москвичи-приезжие», однако в какой-то момент жителей стало так много, что нередко сложно пройти по тротуару, не задев кого-то плечом. Чуть зазеваешься – и тебя обязательно в спешке подтолкнут. Меня раздражает безумное засилие автомобилей – на дорогах, на пешеходных зонах, во дворах и на газонах. Хотя, это скорее злость на чиновничье бессилие и отсутствие человеческих условий для автомобилистов, чем на людей, которым просто негде оставить свою машину. Вообще, изъянов у Москвы немало, но я отношусь к ней как к любимой престарелой родственнице: она всякого повидала за свою жизнь, полна историй и знаний, неидеальна, а при всём при этом мила сердцу.

Я не представляю другого города, где у меня было бы столь же много друзей, добрых воспоминаний и ощущения родства с городскими реалиями.  Даже если допустить длительное путешествие или сессионную работу где-то вдали, это будет лишь временным обстоятельством. В любой поездке наступает момент, когда меня снова тянет обратно.


Leave a comment

Предыдущая запись

Следующая запись