1918 Москва

Записки москвича Андрея Петрова. Часть первая.

Коренной москвич. Я так называемый  «коренной москвич». Это когда корни глубокие. Ну по крайней мере уже 100 лет наша семья живёт в Москве. Конечно, корни и ствол — это мои дедушки и бабушки. Тут вся история нашего государства постаралась. По отцовской линии дед прибыл в первопрестольную из революционного Питера, когда там уже оставаться было невозможно, тем паче подростку в приюте для сирот. А тут в Москве как в книжке Каверина «Два капитана» — на вокзале упал с приступом сыпного тифа. С этого момента мой дед Фёдор и стал Москвичом, шёл 1918 год. Бабушка моя, жена моего деда Федора, только через 10 лет попала в златоглавую из маленькой деревни под Орехово-Зуевым.

Покровка

А со стороны мамы всё ещё интереснее, запутанней и до сих пор до конца не ясно. Что точно известно — моя прабабушка по маминой линии имела свой Театр Карликов в Москве, да и сама была актриса (но не карлик:). Ей принадлежала большая квартира в угловом доме 15\16 на Покровке (на фото выше), которую после революции как в «Собачем сердце» долго уплотняли. И уже после смерти ПРАбабушки, моя бабушка по маминой линии прожила в двух комнатах с тремя детьми почти до войны, работая корректором в одном издательстве и переводя и корректируя статьи из иностранной прессы. Благо классическое образование и знание 6 языков позволяло это делать, пока не умерла от туберкулёза. Говорили от того что «много курила», приобретя эту пагубную привычку в юности в богемной среде. Вот так, курение — это яд.

Лялин переулок

А дети? Ну что, двое старших  — деду Лёше к тому времени шел 19 год, а средней сестре 14 лет — переехали в комнату рядышком в Лялином переулке (кстати дом ещё лет 7 назад был жив и здоров), на первый этаж в огромную коммуналку. Ну, а младшая, моя мамочка, в возрасте 4 лет попала в детский дом и было это в 1941 году. Так что я коренной москвич, кореннее некуда.

О трамваях. Они, эти трамваи, не всегда были такими уютными, как сейчас,  задняя площадка у трамвая всегда была переполнена, особливо в час пик. В общем-то развитие городского транспорта, доступного для всех, началось с предка трамвая — вагона на конной тяге, т.е. конки. Но прогресс не стоял на месте и вот по Москве загремели и зазвонили на стрелках трамваи. Златоглавая покрылась сетью путей и вагоны стали цеплять к друг другу, порой народ набивался так, что висли на ступеньках, как гроздья винограда, рискуя на повороте соскользнуть и брякнуться на дорогу.  А ещё катались на «колбасе», это та самая железяка, что торчит у трамвая сзади и на которую цепляют следующий вагон.

Трамвай в Москве

Ну да Бог с ней, с «колбасой», разговор пойдёт о пассажирах, которые ездили внутри. Как я уже говорил, дед мой попал в Москву сразу после революции, сбежав из Питера, так как в 13 лет попал вместе с младшим братом и маленькой сестрой в приют. Отец деда ушёл воевать с немцем по призыву в 1916 году и погиб на одном из фронтов. А мама моего деда, помаявшись с детьми, заболела чахоткой и вскоре померла в 1917-ом революционном году. Детей, конечно,  отправили в приюты. Страна и так бурлила как котёл, вот-вот готовый взорваться, а тут дети-сироты… Кому они стали нужны? Летом 17-го они ещё бегали по ближайшим деревням и кто что мог, тот-то и воровал и приносил в общий котёл, так и выживали в приюте, ну а уж когда белые мухи стали падать и в Питере началась октябрьская заварушка, дед с друзьями, как многие тогда пацаны, уверовав, что в Крыму тепло и яблоки, залез в «собачий ящик» под пассажирский вагон и отправился в путь до тёплых краёв. Но так и не доехал. Революция принесла не только «Землю крестьянам — фабрики -рабочим», но и сыпной тиф. Сняли в Москве деда с поезда, тогда 14-летнего пацана, и отправили в инфекционную больницу.

И вот тут случилась СУДЬБА. Лечить деда тогда стал один профессор и что вы думаете? Вполне себе вылечил, даже не смотря на рецидив, который тогда называли «возвратный тиф». Узнав, что дед  закончил 6 классов гимназии, предложил ему остаться в Москве и работать у него «на посылках» и в должности лаборанта. Всё же еда и крыша над головой, тем паче, что у профессора был сын, лет 16-17 и общий язык они наверняка найдут. Вот так мой дед и обосновался в Москве. Время шло за работой, учёбой и делами и вот уже как-то весной 1920-го отправил профессор моего деда за учебным пособием, так как доктор не только практиковал в больнице, но и читал лекции в институте. Ну а какое пособие у медиков? Ну, конечно же, труп…только на этот раз это был труп младенца. Как ни страшно, как ни горько, но медицина безжалостна. Дед уже не раз выполнял такие просьбы от доктора, тот звонил в морг, там брали газеты, немного льда и тряпку и заворачивали кулёчек. Времена были трудные, ни о каком извозчике и речи быть не могло, только общественным транспортом, т.е. трамваем. Мой дед, спокойно предъявив бумаги, получил очередной свёрток и двинулся по направлению института. Трамвай был полон,и дед повис на подножке,одной рукой держась за поручень, а другой держа «учебное пособие».

Трамвай в Москве

Однако ворьё на задних площадках, где люди висели на подножках и торчали на площадках, как сельди в бочках, не дремало! Прямо на ходу, спрыгнув с подножки, и уцепив за сверток, вероятно думая, что там рыба мороженая, попытались вырвать его у деда . Но мой дед был тоже не промах и спрыгнул за ворюгой, не отпуская при этом руки. Так они и вывалились на дорогу, дед не пострадал, а вот сверток то…тряпка дрысть, газета хрясть и из кулька вывалился мёртвый младенец. Ворюга хоть и был блатным, но верил в ходившие по Москве в те времена жуткие истории о людоедах и о тех, кто культ на младенцах устраивает и кровь их пьёт, а потому ошалело заорал и сбежал сломя голову. Народ же, который стал собираться из за потасовки, увидев этот ужас, накинулся было на моего деда приняв бедного юношу за изверга, но тут на радость появилась милиция и очень вовремя. Как говорил мне потом дед — его бы разорвали бы в клочья. В отделении он всё объяснил, показал бумаги и попросил позвонить доктору, чтобы тот подтвердил его слова. Но в институт дед не поехал больше, уж больно страшная толпа была.
А ещё в те годы, дед встречал в трамваях нудистов. И это, конечно, на юношу производило впечатление, а ещё было весело наблюдать, как набитая битком задняя площадка вдруг становилась свободной, когда туда заходила компания абсолютно голых дядей и тётей.

Ленинский проспект

Магазины Ленинского.   Мое детство прошло на Ленинском проспекте, моя малая родина  — дом 69, где был магазин «Букинист». Сейчас приезжая или проезжая по Ленинскому мимо своего дома, я всегда отворачиваюсь. Не хочу видеть, во что превратились мои воспоминания. В 90-е годы те «новые москвичи», у кого кошелёк был не такой толстый, чтобы покупать квартиры в Высотках или в Золотой миле, стали оккупировать сталинские дома на проспектах типа Комсомольского, Ленинского, Мира, почему-то считая, что жить на трассе гораздо лучше, чем в спальном районе. И вместе с собой они прихватили семейства и, конечно же, машины, ну как до ближайшего магазина теперь добраться, если вместо магазина «Мясо» и «Рыба» в том же 69-м доме, открыли рестораны? А магазин «Олень», принадлежавший раньше потребкооперации и торговавший всякой вкуснятиной превратился в магазин сантехники, где продавались унитазы по цене старой «копейки». Только вот зачем такой унитаз, если ты ничего не купил на ужин?

Ленинский проспект

Ну да ладно. «Олень» — это отдельная тема. Для взрослых там продавалась в сезон бормотуха типа «Яблочка», для хозяек отличные (в прямом смысле) компоты из сухофруктов  — душистые, пахнущие среднеазиатским летом (ну может мне так казалось). И орехи, орехи, орехи — это было счастье, когда бабушка покупала арахис нечищеный и мы грызли эти орехи до помутнения рассудка, оставляя на кухонном столе горку белой скорлупы. А джемы в железных тюбиках размером с тюбик космонавта! Кто помнит такое? Прокалываешь запаянное горлышко и..ой..как же вкусно! А если в «Олень» привозили клюкву в сахаре…всё — хана, очередь выстраивалась огромная и клюква разлеталась по бумажным кулёчкам мгновенно. И продавцы крутили кулёчки! Кто сейчас сможет так крутить? А какой запах был в этом отделе, когда продавали клюкву в сахарной пудре? А если ещё тепло на улице? Про «Олень» можно ещё и ещё рассказывать, тем паче он ещё до «Оленя» назвался «ЦентроСоюз».

Ленинский проспект

В том же доме 67 была гомеопатическая аптека. Это для меня было как китайская грамота, я не понимал, зачем бабушка или дедушка шли в АПТЕКУ в 73-м доме, когда Аптека была напротив подъезда?! Правда Аптека была странная, очень странная. Кстати, о магазинах шаговой доступности в СССР среднего застоя, т.е на начало 70-х. Рядом с подъездом был подвальчик с овощной лавкой, где можно было купить картошку, капусту, соленья и пыльные банки соков объёма на 3 литра. Правда, судя по слою пыли, они не особо пользовались спросом, если только ну очень приспичит попить.

А ещё в нашем доме была Почта Автомат №1! Это было ещё более таинственное заведение, чем гомеопатическая аптека в 67-м доме. Почта Автомат находилась рядом с Букинистом в уголке, возле самой арки во двор 69-го дома. Я туда ходил смотреть на марки, так как столько денег, сколько мне нужно было, чтобы купить всю эту красотень у меня и у родителей не было… Треугольнички Монгол Шуудан (монгольская почта — прим.ред.), экзотические птицы с Кубы, Почта СССР с блоками ракет и космонавтов, ГДР со старинными поездами, Польша с автомобилями.  Это был Клондайк, а ещё можно было купить конверт или открытку без участия человека. Кидаешь монетку в таинственный железный ящик, выбираешь номер, нажимаешь кнопку…что-то внутри звякает, брякает и вываливается то, что ты хотел. Ох, как интересно!

Ну, магазин «Мясо» для мальчишки ничем не интересен, что там можно было купить? Единственное, что летом в маленьком отделе, где торговали иногда на разлив соками из стеклянных конусов, устанавливали миксер и начинали взбивать молочные коктейли. Следующим по фасаду дома был магазин «Рыба». Об этом магазине ходила легенда, что туда попала партия браконьерской черной икры под видом селедочных банок и продавщица вскрыв одну и увидев,что вместо сельди пьяного посола лежит настоящие черное золото, тут же удалилась в подсобку схватив банку наперевес. Ну в общем — ничего примечательного, окромя брикетов с филе трески и ледяной рыбы, которую жарила моя бабушка так вкусно что и сейчас вспоминаю..а ещё там был автомат с постным маслом 50-копеек. Помните такой?

Валентина Терешкова

Коммунальная жизнь и Чертаново. Наш переезд в Чертаново состоялся только благодаря первому женщине-космонавту Валентине Терешковой. Так как моя мама была детдомовской (моя бабушка по материнской линии умерла в 1940 году), ей была положена жилплощадь. Но так же как и сейчас, чиновники постоянно искали повод отказать в этом законном праве и ссылались на то, что у мамы была старшая сестра, которая к тому времени имела свою площадь в виде двух комнат в старом доме в Лялином переулке. Квартира там была коммунальная, на первом этаже, комнаты были маленькие и проходные, а у старшей сестры моей мамы уже был сын и муж, ко всему прочему. Так что требовать пришлось сразу у депутата Терешковой. К тому времени и моя мама уже была замужем, да и я собственно родился и был вполне детсадовским ребёнком 5 лет отроду.

Чертаново

Дело решилось быстро, кто же мог самой Терешковой возразить? И Моссовет выделил нам две комнаты в коммунальной квартире по улице Чертановской. Конечно, с высоты сегодняшнего дня, многие усомнятся, что же это за счастье – КОММУНАЛКА?! Так наша семья другой то и не знала! Нет, ну может и бабушка по отцовской линии ещё помнила, что у них в деревне в Орехо-Зуеве был свой дом, но прошло уже полвека, как она переехала в Москву, попав в 14 лет в прислуги. А все остальные участники этой истории имели своё жильё только в виде коммунальных квартир. Бабушка с дедушкой, родители моего отца, когда поженились получили комнату в бараке в громадной коммуналке на улице Большая Почтовая, а потом, в 1958 году, переехали на Ленинский проспект и тоже в коммунальную квартиру, Слава Богу только на две семьи, а не на 12 как на Б.Почтовой. А мама моя, так та вообще маленьким ребёнком попала в детский дом, там ВСЁ всегда было общее, а покинув его — стала жить в общежитии. Так что меня из роддома тоже принесли в коммуналку. Нет, конечно, у нас родственники жили в отдельной квартире, и у родителей друзья тоже жили в отдельной квартире, но счастье уже было в том, что люди могли иметь СВОЙ угол, пусть даже и КОММУНАЛЬНЫЙ. Конечно, я пишу лишь о своих воспоминаниях и восприятии того, что было и как я это видел и сейчас помню.

Ленинский проспект, где были две комнаты моих дедушки с бабушкой, казались настолько уютными и родными, что мысль куда-то уехать от них, вызывала только мой плач и капризы. Ну сами подумайте — детский сад был за универмагом «Москва»,  а жили мы в «Букинисте», 69-й дом. Молочный коктейль в магазине «МЯСО», что на первом этаже в нашем же доме, клюква в сахарной пудре в соседнем 67-м в магазине «ЦентрСоюз»(позже «ОЛЕНЬ»). А кинокамеры и фотоаппараты в «Кинолюбителях»? Я хоть и не понимал тонкостей, но сам вид такой камеры меня завораживал, когда мы с дедушкой летом ходили по противоположной стороне Ленинского в сторону детсада и обратно. А какая «Розовая аллея» была по Молодёжной вверх…. Сейчас там даже и следа не осталось, а это были беседки, овитые растениями и в середине большая клумба с розовыми кустами и выложенными плитками дорожками — в общем, кайф. Особенно, когда это всё цвело, а дворники и озеленители включали фонтанчики для полива и те, вращаясь, плевали водой в разные стороны.

Чертаново

И вы хотели что бы я радовался этому переезду в ЧЕРТАНОВО?! Да что оно такое это ЧЕРТАНОВО?!!И вот весной 1971 года мои родители получили наконец-то ордер и в один из выходных дней мама повезла меня с собой посмотреть на новую квартиру. Мой папа там каждые выходные и вечера в будни делал ремонт.

ЛИАЗ в Чертаново

Как же долго мы ехали с Ленинского проспекта.С начала мы сели в 108 автобус, он шёл от Лужников, мимо парка Культуры, выезжая на Ленинский возле Калужской заставы и далее тащился через весь проспект, и только за Кравченко поворачивал на улицу Новаторов а потом, делая разворот на Обручева, ехал уже к только не давно открытому депо – станции Калужская, и далее к своей конечной с названием «Кафе «ЁЛОЧКА», потому что там было это кафе, на втором этаже типового кирпичного двухэтажного строения. Наверное, это был один из самых длинных маршрутов в Москве. Но для меня это время проведённое в автобусе было просто счастьем. Мне было абсолютно наплевать на то, что старенький ЛИАЗ был битком набит пассажирами, главное Я пробрался к водительскому стеклу и смотрел как наш «луноход» тащился по весенней Москве…

Продолжение следует.

Фото — oldmos.ru

Leave a comment

Предыдущая запись

Следующая запись